Истории

«За ней была её высшая правда — дети»

Сегодня в Петербурге проводили в последний путь Наталью Васильевну Никифорову — главного врача дома ребенка № 13 Адмиралтейского района. Ее отпевали в Никольском соборе.

Собор был полон людьми: пришли родные Натальи Васильевны и еще много-много горожан, которым она была дорога — глава комитета по соцполитике Александр Ржаненков, Уполномоченный по правам ребенка в Петербурге Светлана Агапитова, Лада Уварова — руководитель благотворительного фонда «Дети ждут», Светлана Мамонова — замдиректора «Перспектив», Валерий Асикритов, директор детского дома-интерната № 1.

Пришли десятки людей — работавшие вместе с Натальей Васильевной в доме ребенка, ученые из СПбГУ, с которыми она сотрудничала, мамы приемных детей, другие коллеги. Люди плакали, говорили, что ушла эпоха и рухнула опора. Какую же эпоху олицетворяла собой эта женщина, кому опорой она была? Наталья Никифорова была не просто главным врачом, она была спасателем, спасителем детей — малышей с тяжелыми нарушениями, отказников, попадавших из роддомов в дом ребенка, она была смелым защитником детей и родителей, не боявшейся сказать правду в лицо самому высокому начальству, она была из тех, кто оказался в силах менять бесчеловечную систему.

Символ революции в доме ребенка

«Наталья Васильевна — это ответ на вопрос «что может один человек внутри бесчеловечной системы». Он может ее изменить. Он может спасти детей от страшной доли. И он может стать не один, окружив себя единомышленниками, пришедшими на этот сердечный огонь.

Символом революции, которую совершила Наталья Васильевна, стала для меня воспитательница дома ребенка № 13, которая радостно прочитала мне целую лекцию о теории привязанности, держа на груди малыша в слинге.

На мой вопрос, неужели она весь день его так носит и качает, она ответила, что нет, он много ползает и играет на полу, но сейчас пришла я, и он может испугаться. Ему нужна поддержка. Поэтому она держит его сейчас, прижав к себе. Мне, маме детей, переживших жесточайшее отвержение в младенчестве, захотелось расплакаться. Спустя время, в преддверье принятие 481 Постановления, Наталья Васильевна рассказывала о своем опыте работы в Совете Федерации, и ей аплодировали сенаторы.

Более десяти лет в Петербурге она была странным образцом высокого гуманизма, который воплотился в жизнь, и все ему удивляются, и никто не идет этим путем. Ей было трудно. Это было странное и обидное одиночество. А потом этим путем пошла вся страна. Недоумевая, падая и спотыкаясь, сопротивляясь и радуясь, но пошла. Сейчас во всех домах ребенка страны теперь должно быть так, как в доме ребенка № 13. Таково требование закона РФ.

Постановление Правительства РФ № 481. Сначала над вами смеются, потом вас не замечают, потом с вами борются, потом вы побеждаете. Это про нее", — так написала о Никифоровой Лада Уварова, многодетная и приемная мама, создательница движения «Петербургские родители» и руководитель фонда «Дети ждут».

А я вспоминаю, как показывала мне шесть лет назад дом ребенка Наталья Васильевна: в разновозрастных группах не больше шести малышей, а не 10−12, персонал закреплен за группами, а не переходит из одной в другую, когда получается, что малыш до трех лет видит ежедневно 14−16 разных взрослых — такого никогда не бывает в семье. «Ребенку первых трех лет жизни нужен не сверстник, а близкий взрослый человек, его лицо, его добрые эмоции, голос, прикосновения.

Только через «лицо в лицо» малыш узнает и формирует для себя представление о мире и о себе самом, — говорила мне Наталья Васильевна. — Вы обратили внимание, когда подходили к малышу, как он радуется, улыбается вам, всплескивает ручками? Это так называемый «комплекс оживления», у новорожденного он играет важнейшую роль в формировании теории привязанности.

А если взрослый ходит туда-сюда, в лучшем случае подойдет, если ребенок очень сильно плачет, то малыш перестает реагировать, привязанность не формируется, запускается процесс саморазрушения личности, еще не успевшей толком сформироваться. В будущем это чревато тяжелыми последствиями: дети, а потом и взрослые не умеют строить близких отношений, не умеют любить, нередко «выдают» немотивированную, как кажется другим, агрессию.

К нам как-то приезжали женщины — усыновительницы из США, объединившиеся, чтобы вместе решать свои проблемы, чтобы понять корни тяжелых проблем своих детей — наркоманию, алкоголизм, склонность к правонарушениям — в свое время проведших раннее детство в домах ребенка в России".

Сейчас мы все знаем о том, как важен для малыша до трех лет значимый взрослый, теперь то, что внедряла у себя Никифорова закреплено в Постановлении Правительства России № 481. Наталья Никифорова вместе с двумя учеными из СПбГУ — Олегом Пальмовым и Рифкатом Мухамедрахимовым — и двумя учеными из Питтсбургского университета — Кристиной Гроог и Робертом МакКолом — изучала в начале двухтысячных, что происходит с детьми, лишенными родителей, если они растут в обычном доме ребенка или в таком, где обстановка максимально приближена к семейной — как формируется привязанность, как это отражается на развитии детей. Исследования длились 8 лет и наглядно показали, что дети, которые росли в обстановке, максимально приближенной к домашней, не отстают в развитии от домашних сверстников.

Медаль Танечки МакФадден и «закон Димы Яковлева»

Лада Уварова продолжает: «Наталья Васильевна не отдавала в систему интернатов своих тяжелых детей, у которых был хотя бы малейший шанс на семейное устройство. После трех лет ребенок из дома ребенка должен быть переведен дальше — в детский дом или в интернат для детей с отклонениями в развитии.

Наталья Васильевна всегда имела на своем счету пачку предписаний из прокуратуры за отказ переводить детей, которых она была готова отдать только родителям. Она ждала и искала родителей. Она не отдавала своих детей до пяти, шести, семи лет. Это было невозможно, она шла против всех предписаний, на прямые нарушения. Но у нее был свой, высший закон. Ему она подчинялась".

История Татьяны МакФадден — многократного призера Паралимпийских игр в гонках на инвалидных колясках, успешной тридцатилетней красивой женщины, лауреата Международной премии за достижения имени доктора Ванг Юн Дай. Родившаяся в Ленинграде в 1989 году с тяжелой патологией — spina bifida, с параличом нижних конечностей, но интеллектуально абсолютно сохранная, упрямая маленькая Танечка была обречена системой — дом ребенка, дом для детей-инвалидов в Павловске, пожизненный психоневрологический интернат.

Таня попала в дом ребенка № 13 к Наталье Никифоровой, которая решила во что бы то ни стало найти девочке семью, она не отдавала ее в инвалидный детдом до шести лет, несмотря на давление, несмотря на прокуратуру. Она шла поперек системы, чтобы спасти человека. Лада Уварова вспоминает слова Натальи Никифоровой:

«Танечка была выдающейся личностью. Она была исключительной. Я не могла отдать такого ребенка гнить в ДДИ. Я ждала чуда. Была надежда. Ко мне должна была приехать руководитель организации инвалидов из США. Она не собиралась брать детей. Это был рабочий визит. Но я надеялась, что Танечка ее зацепит. Так и вышло. Они познакомились, и между ними все произошло. Чудо».

Приемной матерью девочки стала Дебора МакФадден, советник по правам детей-инвалидов при правительстве США во время президентства Рональда Рейгана, а ко времени знакомства с Танечкой — специалист по усыновлению детей по всему миру. В кабинете Никифоровой хранилась золотая медаль Татьяны МакФадден за победу в Нью-Йоркском марафоне, которую та ей подарила в благодарность за фактически подаренную жизнь.

Мы помним, как не пустили Татьяну в декабре 2012 году в посольство России в США — она хотела передать петицию с подписями для Владимира Путина — с просьбой не подписывать «закон Димы Яковлева» — наши посольские не пустили, не американцы.

Я помню собственные тексты о судьбах малышей с тяжелой инвалидностью, которые ждали усыновления в Доме ребенка № 13 своими американскими приемными родителями. Как переживала Никифорова о каждом из семи малышей. Как сражалась за них, не боясь идти против системы.

Как она искала и в итоге все же нашла семью для мальчика-бабочки Николоза — ребенка с буллезным эпидермолизом — одного из тех семерых. Я помню осень 2013 года и визит «детского спецназа» Павла Астахова в дом ребенка. Что они искали там, какие нарушения? Ничего не нашли, а позиция Никифоровой, защищавшей интересы детей, оставалась непоколебимой. И ее не уволили, не посмели тронуть.

Опыт дома ребенка № 13 стал известен всей стране, его перенимали от Хабаровска до Калининграда. Никифорову помнят и десятки, если не сотни матерей, оказавшихся в кризисной ситуации и вынужденных на несколько месяцев отдать своего малыша в дом ребенка — этот дом всегда был открыт для них, его сотрудники помогали женщинам остаться мамами, а детям — не стать сиротами.

«За ней была её высшая правда — дети», — написала о Никифоровой Лада Уварова. Наталья Васильевна Никифорова ушла в вечность, но любовь сильнее смерти, сильнее времени. Светлая память.

share
print