Виктория Хейстонен учится на медсестру в медицинском колледже в Гатчине — а сейчас проходит практику буквально на передовой. Ей 35 лет. Она активная, спортивная девушка, увлекается пляжным волейболом. По первому образованию тренер по конькобежному спорту. Когда дочка пошла в первый класс, Вика поняла, что снова хочет учиться. Лечить людей была ее детская мечта.
Аудио: Анастасия Гавриэлова
После майских праздников, когда в ЦРБ Гатчины многие отделения осталось без врачей и медперсонала — люди заболевали или уходили в отпуска, — в ее колледже бросили клич: кто хочет выйти на двухнедельную смену? Эта больница для Вики — родная, здесь она проходит практику, лично знает и медсестер, и врачей, и пациентов: «Я не могла их бросить».
Вика добровольно заступила на двухнедельную смену в отделение неврологии вместе с еще 16 врачами и медсестрами.
Отработав первую смену, 20 мая они ушли на карантин. Их поселили в детском лагере под Гатчиной. Вика надеется, что после карантина ее отпустят на денек домой — повидаться с дочкой, с родителями. А 2 июня она заступает на работу уже в Сиверскую районную больницу — тоже по собственному желанию. Эта больница с самого начала эпидемии превратилась в инфекционный стационар, куда со всей Ленобласти свозят больных COVID-19. Вика понимает, что там будет еще тяжелее — больница уже переполнена.
Со всего отделения осталась одна буфетчица
В медицинском колледже, где я учусь на медсестру, мне дали возможность выйти на работу в ЦРБ Гатчины. Добровольно. А поскольку я учусь на базе нашей больницы, соответственно, и персонал, и пациентов знаю, потому что хожу сюда на практику, — жалко было своих девочек, которые там работают, их осталось очень мало.
Когда ты понимаешь, что завал, что люди брошены, как поступить по-другому?
Там буквально за полторы недели все отделения вынуждены были закрыться на карантин — коронавирус распространялся очень быстро. Спустя неделю после майских. Прям очень сильная вспышка.
В отделении неврологии, куда я попала, из родного персонала осталась только буфетчица, потому что кто-то заболел, кто-то ушел в отпуск, кто-то испугался — ситуации у людей разные.
Наше отделение было закрыто на карантин, поэтому я знаю только свою смену — нас 17 человек — врачи и медперсонал. Две недели мы контактировали только друг с другом. Ну и с пациентами. Больше никого не видели. Поскольку в отделении лежат пациенты из группы риска. Мы не выходили из корпуса, чтобы не принести болезнь с улицы. К больным заходили в СИЗах.
Там в основном лежат люди после инсульта. Всё отделение лежачих больных. И так получилось, что они были просто брошены два дня, пока новый персонал набирали.
Представляешь? Когда мы туда пришли — 35 стариков в отделении просто брошены. Вот как ты оттуда после этого уйдешь?
Наше отделение было на четвёртом этаже. Полэтажа был шлюз, где мы переодевались, — переход из грязной зоны в чистую. Жили мы в палатах в жилом корпусе. До моего прихода три медсестры заболели и врач. Говорят, у него все плохо, что он в первом меде лежит, что у него уже разваливаются легкие.
Из тех, кто заболевал у нас, — да температурили, но без серьезных последствий. Двое в возрасте даже перенесли бессимптомно.
Как только выявляли ковидных, отправляли в инфекционку. Мы не имели права держать их.
Вирус распространяется очень быстро — один пациент с собой троих забирает точно. Такая зараза. Когда я пришла в отделение, у нас было 34 пациента, а буквально через неделю осталось 8.
«Боже мой, зачем я сюда вообще вписалась»
Сейчас я уже столько всего насмотрелась, что мне уже не страшно. Ощущение ужаса внутри пропало. Но в первую смену я, конечно, была в шоке. Я думала: «Боже мой, зачем я сюда вообще вписалась», потому что это была жесть.
Очень помогала поддержка близких, друзей: их письма, передачки, песни под окнами. Это имеет большое значение, когда ты закрыт.
Каждый день одна гатчинская кафешка присылала нам пиццу. Это было приятно. Причем, они каждую пиццу подписывали ободряющими слоганами.
Нас тут хорошо кормили и у нас было все, что нам нужно. Такого, что не хватает СИЗов, не было ни разу. Маски, шапочки, очки, респираторы — все было в достатке. В конце смены только у нас закончились костюмы маленьких размеров, остались только большие, но это мелочи.
К костюму пришлось привыкать. Первые дни очень тяжело, задыхаешься, тебе жарко. Особенно, когда много физической работы и ты постоянно в движении. Потеешь, как в сауне. Когда раздеваешься, потом пижаму, которая под СИЗ, можно просто выжимать. Я похудела, конечно. Но сейчас нас откармливают очень хорошо.
Смены проходили по-разному. Как договоришься со сменщиком. Первые дни мы работали из серии: я приходила в 8 утра и уходила в 9 часов вечера. Все это время не поесть и даже в туалет не сходить. Я поняла, что спокойно 12 часов выдерживаю, просто перед этим не пьешь и не ешь. Кому тяжело, тот надевал памперс.
Пить хочется, жажда страшная. Когда приходишь со смены, просто литров 5 выпиваешь. Даже кушать так не хочется, как пить.
Было тяжело психологически, морально, особенно, когда тебя спрашивают: ну как ты без ребенка? Но есть видеосвязь, под окна приходили, чтобы посмотреть на дочку. Сейчас полегче — учеба у дочери закончилась, она уехала на дачу с папой.
Но самое страшное, думаю, впереди, когда я окажусь в Сиверской. Потому что там, говорят, вообще 50−54 человека в отделении лежит. Персонала не хватает.
«К работе в инфекционке нас никак не готовят. Дай Бог полчаса какой-то быстрый инструктаж по поводу соблюдения мер безопасности — как одевать как снимать СИЗ, все. Времени нет, некогда этим заниматься. Организация, мягко говоря, никакая. Потому что руководство меняется очень быстро. Например, был один главный, потом он выбывает, постоянно какие-то пертурбации.
В этом плане очень тяжело — идет прям круговерть.
Сейчас из Сиверской девочки приехали (на карантин. — Прим. ред.) — рассказывают, что там, конечно, страх и ужас.
И не известно, в какое отделение и с кем попадешь. В ЦРБ у нас хорошо было — персонал и врачи, мы друг друга поддерживали. У нас даже доктора помогали полы мыть в отделении. Потому что бывает такой момент, что ты просто уже зашиваешься…".
Пока они со своей сменой набираются сил в детском оздоровительном лагере, куда их поселили в отдельный корпус. Играют в баскетбол, настольные игры, созваниваются с родными. По словам Вики, хорошо кормят — она уже набрала обратно потерянные килограммы.
Мы писали о том, как работают медики в Израиле во время пандемии.
