Репортаж из красной зоны Мариинской больницы времен третьей волны коронавируса.
Мариинская больница уже в третий раз с начала пандемии коронавируса перепрофилирована под ковид. Постоянно заняты все 650 коек. Журналист MR7 Галина Артеменко поговорила в красной зоне стационара с медиками и пациентами.
Фото: Галина Артеменко / MR7
Наталья. «С вирусом встретятся все. Либо заболеют, либо привьются».
Проводником по красной зоне Мариинской больницы для меня стала Наталья Гончар — заведующая вторым инфекционным отделением.
Наталья работает в Мариинской с 2006 года, перевелась из московской ординатуры в петербургскую вслед за мужем — военным.
Отучилась два года на кафедре семейной медицины, которая базируется в стационаре, и продолжила работать в клинике, как она говорит, «на своем родном терапевтическом отделении».
Фото: Галина Артеменко / MR7
Наталья Гончар
В первую волну, когда еще больница не перешла на ковид, Наталья, как и почти все ее коллеги, переболела коронавирусом. Помнит, как сидела вечером на работе, подписывала истории болезни, и вдруг накатило ощущение внезапного внутреннего жара, дрожи и страха, помнит, как измерила температуру — а на градуснике 39. Идти сама она уже не могла, позвонила мужу, чтобы приехал в больницу и забрал. В итоге заболела вся семья — сама Наталья, ее сестра и муж, две дочки. Все они, кроме Натальи, переболели дома, она же, получив большую вирусную нагрузку, оказалась в Боткинской с 60% поражения легких. На больничном была месяц и четыре дня. Как выписали, через день пошла на работу, хотя было воскресенье. Мариинская к тому моменту уже стала красной зоной.
За почти полтора пандемийных года, как говорит Наталья Гончар, у нее нет выгорания и ощущения рутины. Есть странное чувство соприкосновения с неизведанным и желание помочь пациентам. При этом она не понимает, почему до сих пор так много петербуржцев пренебрегают мерами защиты.
— Заходишь в метро, а там люди без масок, ничего не боятся, — говорит Наталья. — А ведь с вирусом встретятся рано или поздно все. Либо заболеют, либо привьются.
Мы переодеваемся в пропускнике. Мне выдают нижнее белье — наподобие армейского — под белый защитный комбинезон. Показывают, как особым образом надрезать рукав комбеза и продеть большой палец, чтобы все сидело плотно, без малейших зазоров. В других больницах не показывали. Скотчем укрепляют бахилы. Мы идем в отделения красной зоны Мариинской больницы.
Александр. «Думал, что переболею влегкую»
Александр садится на кровати в палате, надевает бейсболку:
— Я Александр Дьяченко, по профессии актер, работаю в кино (например, снимался в фильме «Брат-2», а всего в 58 фильмах и сериалах. — Прим. ред.), и в этой больнице снимался неоднократно, знамение какое-то просто — «не зарекайся», называется… В общем, оказался здесь — и слава Богу.
Александр не прививался, потому что считал, что лучше переболеть естественным путем:
— Думал, что переболею «влегкую», я же еще достаточно молод, спортивен, иммунитет хороший, а вокруг вакцинации слишком много слухов и домыслов, — объясняет актер.
Фото: Галина Артеменко / MR7
Александр Дьяченко под капельницей
Как-то странно Александр почувствовал себя в Москве, когда 19 июня вышел на свою обычную долгую прогулку по Садовому кольцу, но довольно скоро был вынужден взять такси и вернуться домой. Ощущение липкого жара и усталости, настигшее его на прогулке, вроде бы ушло, даже температура была нормальной. Она поднялась в поезде по дороге в Петербург, сначала до 37, но все равно было уже плохо, а потом, уже дома в Петербурге, — до 39. Александр ее сбивал, но она возвращалась все равно. 24 июня Дьяченко госпитализировали. В больнице Александра выводили из цитокинового шторма (системной воспалительной реакции организма на инфекцию, которая протекает в тяжелой форме. — Прим. ред.).
— Это состояние лихорадки выматывает настолько, что никому не пожелаю, — говорит Александр. — Мое личное отношение к вакцинации изменилось, если бы я знал, что будет такое состояние, когда болеешь, то лучше бы привился.
Игорь. «Как разумный человек, понимал, что надо вакцинироваться»
Конечно, привитые люди тоже заболевают, ни одна прививка не дает гарантии в 100%, что болезнь не начнется. Но вакцина дает защиту — ковид, если уж и придет, то с очень большой долей вероятности протекать будет легче.
В соседней с Александром палате со мной согласился поговорить 62-летний Игорь Беникович Бабаянц. Он привит двумя компонентами вакцины «Спутник V», второй укол сделал 27 февраля. А заболел коронавирусной инфекцией 12 июня.
Фото: Галина Артеменко / MR7
Игорь Бабаянц
— Я ждал прививку, потому что как разумный человек, понимал, что надо вакцинироваться, потом появилась статья о «Спутнике» в журнале Lancet, и я укрепился в своем мнении — вакцинироваться. Когда сделал прививку, какое-то психологическое облегчение почувствовал, ходил в маске, но успокоился. А вот 12 июня заболел, похоже, что новый штамм меня зацепил, — рассказывает мужчина.
Бабаянц так вспоминает начало болезни: «Колошматило целый день, и кашель был сильный, потом прошло, но навалилась усталость». Игорь вызвал врача, потому что еще и сахар высоко подскочил — у Игоря Бениковича диабет. Его госпитализировали 22 июня, ПЦР-тест подтвердил ковид.
— Сейчас я чувствую себя хорошо, как только стабилизируется сахар, можно будет при отрицательном тесте готовиться к выписке, спасибо медикам и прививке, — говорит Игорь Бабаянц.
Алексей. Молодых больше, ковид тяжелее
Алексей Дмитриев — заведующий отделением, где лежит Игорь Бабаянц, рассказывает, что их отделение специализируется на лечении коронавирусной инфекции у людей с сахарным диабетом и другими эндокринными заболеваниями.
— Любое инфекционное заболевание приводит к декомпенсации сахарного диабета, коронавирусная инфекция не исключение, и ее течение при диабете утяжеляется, — поясняет врач.
Фото: Галина Артеменко / MR7
Алексей Дмитриев
Доктор Дмитриев по специальности эндокринолог, а теперь уже больше года — и инфекционист. Все три волны — в Мариинской, в красной зоне. В первую был вместе с женой, но сейчас она в декрете — у супругов родился сын. Алексей Дмитриев на мой вопрос о разнице между тремя волнами, говорит только о своих личных наблюдениях и избегает любых обобщений. Но отмечает, что молодых сейчас поступает больше, а сам ковид протекает тяжелее.
— Тяжесть обусловлена дыхательной недостаточностью, — поясняет врач. — Даже когда по данным КТ поражение 20−30%, она уже проявляется более выраженно, чем в первую волну у пациентов с поражением в 60%.
Многие пациенты резко ухудшаются, течение болезни непредсказуемое — вот человек еще только что не лихорадил, а через час температура под 40 и нужен кислород.
Дмитриев аккуратно комментирует проходящие в городе в разгар третьей волны коронавируса массовые мероприятия:
— Я как врач, конечно, против таких мероприятий. Какие бы меры защиты не принимались, но контактов и заражений не избежать, так что ждем наплыва пациентов.
Фото: Галина Артеменко / MR7
Сестринский пост
Пока мы говорим с Дмитриевым, мимо проходят медсестры с капельницами. Фатимат Тажутдинова — миниатюрная девушка — за смену может поставить 90 капельниц утром и столько же вечером. И Фатимат, и старшая сестра второго отделения Алла Смирнова все три волны тут, в Мариинской. А у медсестра Захро Якубова только-только устроилась в стационар на работу. В первую волну она работала в Челябинске — сестрой-анестезисткой в реанимации. Медсестры говорят, что по сравнению с апрелем 2020-го у них уже нет страха неизвестности.
Фото: Галина Артеменко / MR7
Вход в реанимацию
Отделение реанимации. 24 койки и все заняты
ОРИТ — отделение реанимации и интенсивной терапии на 24 койки. Все заполнены. Заведующий отделением Павел Ермаков — с кнопочным телефоном в руках. Телефон часто звонит. Это звонят родные тех, кто лечит в реанимации и не может общаться с близкими. Павел Игоревич отвечает на звонки, доступно объясняя родственникам состояние близкого человека.
В реанимации тихо, только слышен гул приборов, медики двигаются почти бесшумно. Пациенты на функциональных кроватях — кто в прон-позиции, то есть на животе, кто на ИВЛ в искусственной коме. Самой молодой пациентке 29 лет. В отдельном помещении лежит человек с охлаждающим матрасом на теле — у него очень высокая температура.
Фото: Галина Артеменко / MR7
Пациент в реанимации
На мой вопрос об «омоложении» пациентов доктор Ермаков отвечает, что по его отделению он бы так не сказал, все очень индивидуально и зависит от так называемой неконтролируемой сопутствующей патологии. То есть если человек и до коронавируса своим здоровьем особо не занимался — ковид такого не прощает.
Мы с Натальей Гончар выходим из ОРИТ, уходим из красной зоны через дезкамеру, санпропускник и душ. Выданное мне нижнее белье мокрое от пота. Хорошо, что в этот день в Петербурге было не 36, а всего 25 градусов в тени.
