Как поживает городок, ставший пристанищем петербургских маргиналов.
-
Фото: Елена Барковская, MR7
Источник: Фото: Елена Барковская, MR7
-
Фото: Елена Барковская, MR7
Источник: Фото: Елена Барковская, MR7
-
Фото: Елена Барковская, MR7
Источник: Фото: Елена Барковская, MR7
-
Фото: Елена Барковская, MR7
Источник: Фото: Елена Барковская, MR7
-
Фото: Елена Барковская, MR7
Источник: Фото: Елена Барковская, MR7
-
Фото: Елена Барковская, MR7
Источник: Фото: Елена Барковская, MR7
-
Фото: Елена Барковская, MR7
Источник: Фото: Елена Барковская, MR7
-
Фото: Елена Барковская, MR7
Источник: Фото: Елена Барковская, MR7
-
Фото: Елена Барковская, MR7
Источник: Фото: Елена Барковская, MR7
-
Фото: Елена Барковская, MR7
Источник: Фото: Елена Барковская, MR7
-
Фото: Сергей Николаев, MR7
Источник: Фото: Сергей Николаев, MR7
-
Фото: Сергей Николаев, MR7
Источник: Фото: Сергей Николаев, MR7
-
Фото: Сергей Николаев, MR7
Источник: Фото: Сергей Николаев, MR7
-
Фото: Сергей Николаев, MR7
Источник: Фото: Сергей Николаев, MR7
-
Фото: Сергей Николаев, MR7
Источник: Фото: Сергей Николаев, MR7
-
Фото: Сергей Николаев, MR7
Источник: Фото: Сергей Николаев, MR7
-
Фото: Сергей Николаев, MR7
Источник: Фото: Сергей Николаев, MR7
-
Фото: Сергей Николаев, MR7
Источник: Фото: Сергей Николаев, MR7
-
Фото: Сергей Николаев, MR7
Источник: Фото: Сергей Николаев, MR7
-
Фото: Сергей Николаев, MR7
Источник: Фото: Сергей Николаев, MR7
-
Фото: Сергей Николаев, MR7
Источник: Фото: Сергей Николаев, MR7
-
Фото: Сергей Николаев, MR7
Источник: Фото: Сергей Николаев, MR7
-
Фото: Сергей Николаев, MR7
Источник: Фото: Сергей Николаев, MR7
-
Фото: Сергей Николаев, MR7
Источник: Фото: Сергей Николаев, MR7
На лавочке у 47-го магазина (сердце Сланцев, центр общественной жизни) мужчина наблюдает за прохожими. На его куртке следы падений, на лице – регулярных запоев. Беззастенчиво начинает жаловаться на жизнь: перебрался в Сланцы из Подмосковья, жил «в люке».
- Где жили? – не расслышала я.
В его взгляде появляется интерес и сочувствие:
- Что, негде спать?..
От предложения переночевать «в люке» пришлось отказаться – в Сланцах достаточно гостиниц. Город, расположенный в 170 километрах от Петербурга, не такой уж и маленький. Здесь живет около 35 тысяч человек. Благодаря нему резиновые тапки во всей России начали называть сланцами – завод «Полимер», где их делали, печатал на подошве «Сланцы» без буквы «г.» впереди.
Сланцы был бы обычным рабочим городом, образовавшемся вокруг шахт, если бы не девяностые. Десять лет черные риелторы сплавляли в этот город питерских алкоголиков, наркоманов и простодушных стариков, скупая у них квартиры за бесценок.
И сейчас однокомнатную квартиру в Сланцах можно купить за 500 тысяч рублей. В Кингисеппе такая же стоит миллион, в Гатчине – два. «В Сланцы везли питерских алкоголиков и наркоманов именно потому, что здесь самое дешевое жилье в Ленинградской области», – рассказывает местный риелтор Сергей Викторович.
Обычно происходило так. Продав питерскую квартиру, жертва получала небольшую доплату и переезжала в Сланцы (некоторые так и не поняли, как это произошло). Промотав деньги, человек перебирался в поселковый дом, дальше – развалюха в далекой деревне. Туча маклеров постоянно «пасла» этот контингент.
Сегодня риелторы уверяют, что поток иссяк. Хотя в апреле этого года был задержан директор агентства недвижимости, который, по версии следствия, организовал похищение 66-летнего петербуржца с улицы Орджоникидзе, чтобы переоформить его квартиру, а самого вывезти в Сланцы.
ПО ЗАКОНУ. Бывало, пьяниц запугивали. Но в основном использовались внешне законные схемы переселений. Виктор из деревни Выскатки переехал сюда в 2003 году.
«Мне исполнилось 30 лет, – вспоминает он. – Через несколько дней приходит телеграмма: умерла в Москве сестра. Поехал на поминки, уволили с работы. Через 4 месяца умер отец, за ним мать. Понеслась душа в рай. Тут появились люди: оплатили похороны. Вы же знаете, сколько стоит место в Питере? Конечно, работал у них профессиональный разводчик, задавал такие вопросы: «Зачем вы будете один жить в двухкомнатной квартире, давайте обменяем с доплатой. Добренькие, хорошенькие все такие. Кабак, шашлык, клубы. Нужно было расплачиваться. Я согласился переехать. Рассчитывал на однокомнатную рядом с метро, только потом узнал, что в Сланцевский район.
Помню, в первый день после переезда пошел снимать деньги в «Сбербанк» на еду, - он поворачивается в профиль, и я вижу не только шрамы на его лице, но и сломанный когда-то нос, - а на обратном пути женщина спрашивает у меня: «Простите, а до метро здесь далеко?». Она думала, это Петербург».
- Работаете сейчас? – спрашиваю я. Виктор отрицательно машет головой. Уточняю, как он тогда за квартиру платит.
- А я ее продал. Тем, кто меня сюда привез.
ПИТЕРСКИЕ. Сколько таких, как Виктор, приехало в Сланцевский район, никто точно не знает. Но для того, чтобы понять – их было немало, нужно съездить в Сосновку и Выскатку.
В Сосновке – на местном кладбище – пестрые венки на могилах кажутся еще ярче на фоне крестов с номерами – так здесь «оформлены» могилы одиноких. Больших участков для них на кладбище два – старое и новое. Владимир Амелин, директор ООО «Милосердие-гранит», которое обслуживает кладбище, говорит, что почти все покойники на двух спецучастках – питерские.
Бывших петербуржцев еще можно встретить в Выскатке. Это место было популярно у риелторов – в деревне есть пятиэтажки, а цены на жилье еще дешевле, чем в Сланцах. В Выскатке живут более 1500 человек. Несколько магазинов, фельдшерский пункт, дом культуры, крепкое сельхозпредприятие, много детей. Местные вспоминают «переселение» как тихий ужас. Выскатка тогда разделилась на две части.
«Вот гетто питерской интеллигенции, – шутит жительница одной из пятиэтажек Вера Павловна и показывает на окна: «Со второго этажа двое отсидели, с четвертого – трое». Во многих домах окна забиты, зияют чернотой выгоревшие комнаты. «Кто-то из приезжих уже умер, кто-то в тюрьме. От того времени остались разбитые квартиры и тени людей».
СУДЬБЫ. Антонина Николаева сначала не хотела нас впускать. «Это квартира не моя», – с порога заявила она. Через секунду не выдерживает: «Сглуповала, осталась тут». У старушки маленькая комната: кровать, шкаф, две мягкие игрушки на тумбочке. Она переехала сюда с мужем в 1994 году – по собственному желанию поменяли свою петербуржскую квартиру на эту, получив доплату.
«Испоганили нашу деревню, – говорят женщины, сидящие на скамеечке у дома, про переселенцев. – Идет вот она пьяная, в шубе хорошей – потом шубы уже нет, потом и ее самой… А как вот эта женщина одевалась! – переглядываются они между собой. – Поселилась у нас пару лет назад, бывший бухгалтер – болеет, голодает, мы ей иногда поесть носим».
Несмотря на жару, в подъезде, где живет голодающая, холодно и сыро (в Выскатке, кстати, по словам местных, уже несколько лет централизовано не подают горячую воду, только по праздникам – на Новый год или 8 Марта). На стук никто не открывает. Через пару минут щелкает замок. У хозяйки одутловатое, совершенно белое лицо.
Она передвигается по квартире, придерживаясь за стенку. Впрочем, больше здесь не на что опереться. В глаза бросаются изъеденные плесенью обои. Женщина ложится в кровать, извиняясь за то, что будет говорить в не очень вежливой позе. Стул для меня она просит принести с кухни.
Около кровати - несколько стопок потрепанных книг. Окно задернуто одеялом. На прикроватной тумбе стоит заваренный чай в большой банке из-под кофе, кружка с вареньем, пряжа.
- Вяжете?
- Пытаюсь зарабатывать, - женщина говорит очень медленно, после каждого слова образуется такая пауза, что кажется, она уже ничего не скажет, - А так люди помогают, кто картошки привезет, кто что. Сюда меня сын запихнул, - после этих слов у нее из глаз начинают катиться крупные, как смородины, слезы, - Здесь квартиры дешевле – большая разница получилась».
В квартире такая тишина, что я слышу, как от голода у нее урчит в животе.
«Купили мне здесь квартиру, но я не имею на нее никаких прав. Когда приехала, работала и на переборке картофеля, и дворником. Первый снег пошел, и я заболела. За квартиру долг растет. Мне ведь всего 46 лет. Хочется помереть скорее, да не помирается…»
БУДНИ. Журналисты сланцевского телевидения рассказывают последние новости: сменился начальник полиции, проходят соревнования по мотокроссу, в парке открылся новый аттракцион. Днем в городе много гуляющих мам с колясками, парочек, молодежи. Берег местной речки занят отдыхающими. Как таковых достопримечательностей здесь нет, но в конце центральной улицы сейчас возводят новый храм во имя преподобного Серафима Саровского – жители ходят полюбоваться новым храмом.
Алкоголиков и бомжей на улицах не больше, чем в Петербурге. Самый известный бездомный – Тимати, который получил свое прозвище то ли из-за внешней схожести с артистом, то ли за то, что может станцевать за 2 рубля. Хотя со спиртным у населения все же особые отношения, говорят местные и подтверждают это историей. «В магазин заходят два парня и девушка. Барышня бросает: «Как это, жить в Сланцах и не пить?» Вот на улицах Лучек (район Сланцев) после восьми появляться не советуют. У магазина, на фасаде которого красуется голова быка, собираются местные любители пошуметь. По негласной статистике из 8 сланцевских преступлений 6 происходят в Лучках.
За 20 лет население Сланцев уменьшилось на 8 тысяч человек. Молодежь уезжает в Петербург. Денису Поспелову 27 лет, из его 28 одноклассников в Сланцах осталось всего 8.
РАБОТА. Шахты, 90 метров под землей. Мы идем уже минут десять. На пути – пустующий электровозный гараж, вагонетки с горной массой, которую так и не подняли наверх. «Здесь же постоянно шло движение», – замечает главный инженер ОАО «Ленинградсланец» Геннадий Игнатьев. Наконец, мигают два фонаря – это рабочие совершают обход.
С тех пор как в шахте прекратилась добыча сланца и на предприятии началась процедура банкротства, они спускаются, чтобы поддерживать выработки в безопасном состоянии. Поднимаясь наверх, каждый раз видят вывеску: «Спасибо за добросовестный труд».
Этот удар под дых – известие о закрытии шахт – не был внезапным. В золотые времена здесь добывалось до 5 млн тонн сланца в год. В 2010 году планировалось добыть 600 тонн, а получилось и того меньше – нет рынка сбыта. Конец начался с того, что в Северную столицу пришел природный газ, компании по добыче и переработке сланца разделили. В 1970-х на шахте работало около 5000 человек, сейчас осталось около 250.
«Мы ждем проект консервации шахты «Ленинградская», которая объединяет шахты № 2 и 3, – замечает финансовый директор ОАО «Ленинградсланец» Владислав Щеглов. – Есть ли у предприятия еще шансы? Шансов нет – в России нет предприятий, которые перерабатывают сланец. В последние годы сланец на переработку брали эстонцы, но после ратификации Россией Киотского протокола мы не сошлись в условиях. Это остановило предприятие почти на два года. Мы только в 2007 году возобновили работу, да и то на склад».
БУДУЩЕЕ. «Ленинградсланец» в прошлом году не перечислил в городскую казну ни копейки, – рассказал Леонид Малащинский, первый заместитель главы администрации МО «Сланцевское городское поселение». Не заплатило налогов и ОАО «Завод «Сланцы» – бывшее предприятие по переработке сланца (оно перепрофилировалось). Завод имеет долги, он до сих пор не приватизирован. Малащинский указывает на неэффективное управление предприятием.
«В городе из крупных предприятий нормально работает цементный завод «Цесла», – говорит замглавы. – Сейчас построили еще один цементный завод. На «Полимере» трудятся около 460 человек. По пятибальной системе я бы оценил его состояние на 3,5 балла». В проблемах «Ленинградсланца» Малащинский винит владельца – компанию «Ренова».
«Ведь когда они купили шахты, хотели строить завод по переработке сланца, но потом потеряли всякий интерес к этому. Ведь, как говорил Дмитрий Медведев, должна быть социальная ответственность, – заводится чиновник. – Им все равно, что здесь есть город с населением 35 тысяч человек!»
«Сланцы – это один из пяти моногородов в области. Здесь более 50% продукции – цемент, – говорит зампредседателя комитета экономического развития Ленобласти Светлана Калюжная. – Насчет ОАО «Ленинградсланец» – администрация настроена сохранить его. Мы написали президенту, предложили разработать целевую программу, направленную на развитие добычи и переработки сланца в России. Пришел ответ с поручением подготовить технико-экономическое обоснование проекта. Этим мы будем заниматься».
***
Помимо всего прочего первый заместитель главы администрации Леонид Малащинский сообщил, что у них на руках есть ответ специалистов из Санкт-Петербургского горного института о том, что мокрая консервация (затопление шахты), о которой, по его словам, заявляла «Ренова», приведет к негативным последствиям для города: возможна просадка грунтов, а следовательно – просадка домов, проблемы с водо- и газо-сетями.
Только этого жителям Сланцев еще не хватало.
На будущее
Комплексный план развития города до 2015 года, который уже согласовали в Ленобласти, сейчас находится на рассмотрении в правительстве РФ. План предусматривает строительство нескольких предприятий на 3000 рабочих мест. Это завод по переработке аккумуляторов, расширение производства пенобетона и клеящих смесей, запуск ремонтно-механического завода. Планируется строительство нового жилья, преимущественно коттеджей.
Знаменитости
В Сланцах родился Вячеслав Дацик, боец и преступник по кличке «Рыжий Тарзан», понаделавший шума своим побегом. В городе о нем знают многие, кто-то был знаком с его мамой – учителем физкультуры. Сланцы взрастил и других героев: здесь родились участница «Фабрики звезд» Юлия Михальчик, призер Олимпийских игр Лариса Пелешенко, международный гроссмейстер по шахматам Евгения Овод, призер чемпионата Европы по прыжкам в высоту Алексей Дмитрик. Два месяца назад он показал лучший результат сезона в мире.
Сводки
По данным пресс-службы УВО при ГУМВД по г. Санкт-Петербургу и Ленинградской области, за прошлый год в Сланцевском районе совершили 1020 преступлений.
Для сравнения: в Лужском районе – 1605, в Тосненском – 2046.
В Сланцевском районе проживает 44 тысячи человек, в Лужском – 74 тысячи, в Тосненском – 111 тысяч.
