Одинокая пенсионерка живет в деревянном доме на отшибе Красногвардейского района. Дом сохранился с тех пор, когда нынешние спальные районы были селами и деревнями. Каждое новое поколение чиновников обещает женщине жилье, но положение становится только хуже. В мае 2013 года пенсионерка узнала, что новую квартиру вместо нее получили «племянники», которых она ни разу не видела; в октябре полуразвалившийся дом отрезали от электричества.
Полвека назад 1-я Жерновская улица в Красногвардейском районе была вовсе не улицей, а деревней Жерновка. Здесь не было автосервиса, пожарной части и корпусов пиротехнического училища, а располагались деревянные жилые дома — так выглядели все будущие «спальники» мегаполиса. Сегодня на улице остался последний деревянный дом, погруженный в заросли и наполовину сгоревший. В нем живет пенсионерка Ольга Владимировна. Ежедневно она ходит за водой на колонку в километре от дома, работает на местном рынке, покупает дрова и оплачивает электричество. Согревается маленькой буржуйкой, на ней же готовит еду.
В очереди за социальным жильем Ольга Владимировна стоит с 1986 года. После пожара в 2001 году тогдашние глава Красногвардейского района и депутат ЗакСа пообещали пенсионерке внеочередную крышу над головой. Только десять лет спустя она получила четыре смотровых листа на комнаты в коммунальных квартирах. Все они оказались либо заняты, либо наглухо закрыты.
-
Фото: Сергей Николаев
-
Фото: Сергей Николаев
-
Фото: Сергей Николаев
-
Фото: Сергей Николаев
-
Фото: Сергей Николаев
-
Фото: Сергей Николаев
-
Фото: Сергей Николаев
-
Фото: Сергей Николаев
В мае 2013 года Ольга Владимировна отправилась к депутату снова. Тот поначалу не понял цели визита: неужели деревянная лачуга на отшибе еще стоит? Ему же докладывали, что квартиру получили «племянники» пенсионерки. Еще больше депутат удивился, узнав от Ольги Владимировны, что никаких племянников у нее нет, и вообще родственников не осталось. А недавно этот депутат покинул Законодательное собрание. Сменились и чиновники, которые обещали пенсионерке жилье. Она по-прежнему живет в полуразрушенном доме.
В октябре вселенная Франца Кафки окончательно поглотила Ольгу С. — ей перерезали электрические провода. Последнюю квитанцию «Ленэнерго» она оплатила неделю назад. Ольге Владимировне объяснили, что коммуникации старого дома, в котором, как считают энергетики, никто не живет, связаны с проводами ПТУ, а их как раз меняют. В довершении всего меняют трубы в паре метров от ее забора. В такой обстановке она будет встречать зиму 2013 года.
Почему это стало возможным
Половину дома на 1-й Жерновской улице и прилегающую землю Ольга Владимировна купила вместе с мужем, ныне покойным, в 1974 году. Другая половина пустовала с 1978 года, когда умер ее владелец. После пожара у женщины было три года, чтобы восстановить дом и сохранить собственность. «Действовали другой Земельный и Жилищный кодексы. Чтобы восстановить дом по закону, ей пришлось бы пройти все круги ада — получить согласование архитекторов и многое другое. Она не потянула это ни с моральной, ни с финансовой стороны. Дачная амнистия сняла эти ограничения, но для Ольги Владимировны наступила слишком поздно», — говорит юрист Наталья Мезенева, взявшаяся помочь пенсионерке.
Итак, формально дом Ольги Владимировны принадлежит администрации Красногвардейского района. Поскольку женщина восстановила его позже установленного законом срока, в техническом паспорте стоит печать «строение возведено самовольно». Чтобы восстановить право собственности, ей нужно получить в районном архиве справку Совета рабочих, крестьянских и красноармейских депутатов за 1927 год (тогда был построен дом). Справка докажет, что собственность приобретена супругами у первого владельца. Документа в архиве не оказалось, почему — большой вопрос.
Наконец, чтобы доказать регистрацию по адресу, где Ольга Владимировна живет почти 40 лет, ей нужна выписка из домовой книги, которая тоже неведомым образом пропала. Восстановить ее может собственник, то есть администрация Красногвардейского района, которая (снова по непонятным причинам) этого не делает.
В результате странной истории с «племянниками», пропажей документов и бездействием чиновников, дом-фантом по документам остается пустым самостроем, за которым никто не обязан следить. На деле, в нем живет 63-летняя женщина. «Очень тихая, беззащитная и безропотная женщина, — отзывается о ней Наталья Мезенева. — Ходит в прокуратуру, районную администрацию, к депутатам как на работу, ей это нелегко дается». Юрист напоминает, что содержание в надлежащем порядке жилого помещения — это прямая обязанность собственника в соответствии с Жилищным кодексом: «Собственником этого «жилого» помещения является администрация района. То, что дом находится в таком состоянии, полностью вина администрации, возникла реальная угроза жизни человека».
Надзорное ведомство рассматривает заявление о нарушении жилищных норм в отношении пенсионерки. Таких деревянных лачуг, напоминающих о том, что застроенные многоэтажками районы Петербурга когда-то были деревнями или селами, в городе остались единицы. Их жители, возможно, самые незащищенные собственники в городе. Оценочная стоимость участка, на котором находится дом Ольги С., составляет 7 млн рублей.
